Почитаем? Почитаем!

Друзья, по пятницам мы знакомим вас с книгами разных жанров из фонда отдела обслуживания. Возможно, именно рекомендуемые нами книги вы захотите прочитать.

Повести и рассказы, составившие книгу Владимира Илюшина «Глиняный человек», охватывают географию от амурских до сахалинских и камчатских берегов. Населены они героями, судьбы и характеры которых словно повторяют драматичную историю и непредсказуемый ландшафт окраины русской земли.

Илюшин – искусный рассказчик с безупречным чувством языка. Если кто хочет увидеть, почувствовать, вдохнуть провинциальную позднесоветскую жизнь, ощутить, как это было на самом деле – автор сохранил голоса, звуки, запахи, пейзаж…

Цитаты из книги

«Корабль шёл мимо островов, и можно было разглядеть на вершинах остатки укреплений, доты, а может, это просто чудилось солдатским глазам. Стоящий у берега мичман с тонкими чёрными усиками что-то сказал своим, и, как по команде, одним движением, моряки сняли бескозырки с поющими на ветру ленточками, обнажив стриженые белёсые, пегие, чёрные затылки. Это было по какому-то своему ритуалу, но вслед за ними, в общей молчаливой заворожённости, вдруг стали снимать шапки и пилотки солдаты общевойсковых частей... Они стояли вдоль борта… вшивые девятнадцатилетние дети России перед её искорёженным, диким океанским краем, за которым на тысячи километров лежала вода, не признающая ни границ, ни человеческой памяти»

«А потом зарядили дожди. Неделю лило и сеяло, перемесило дорогу, залило канавы, в бараке капало с потолка, на полу стояли тарелки; и вечерами мать долго очищала у крыльца сапоги от комьев налипшей грязи, день и ночь небо кололось в громах, и когда сметало низкую серую муть, проглядывало огромное облачное кипение, горизонт весь синел, и дома под ним выглядели до смешного маленькими и игрушечными»

«Оказалось, что он хорошо помнит посёлок той цепкой детской памятью, которая, как правило, даёт о себе знать уже в достаточно зрелом возрасте, вдруг открывая для человека то, о чём он и не подозревал»

«Слышен был каждый звук – перекликающиеся в глубине голоса поварих, чей-то крик на улице и шум проехавшей машины, и всё это было странно, дико, непознаваемо – вот это просто жизнь, цели которой были неясны, размыты, если вообще существовали, которая шла словно бы по инерции, как этот прохожий, что пересёк улицу и вдруг остановился, разинув рот, по-деревенски заглядевшись на окна ресторана»